Двое в лодке

Яхта EVANGELOS (SUN ODYSSEY 43)
Греция. Кикладские острова
22.09.2009 - 7.10.2009

Ирина Колоскова, Дмитрий Осипов

Проснулись около 7 утра.  Яхты стоят на зеркальной поверхности, ровной и гладкой.  Неторопливо завтракали и любовались сонными яхтами и  четкой границей бухты – там, где берег острова не прикрывал поверхность воды от ветра,  море резко меняло цвет на более темный. Иногда вдоль острова, по темной полоске открытого моря, проходили  паромы.  Хорошо! Впереди почти 2 недели  простора и свободы.
Вышли в 10-10 и на границе бухты бросили в воду кранец, стали к нему швартоваться задним ходом, чтобы почувствовать особенности управления нашей яхтой. Яхта была послушна и доброжелательна, мы подружились.  Кранец быстро вернулся на борт. Мы вышли в пролив и повернули на юг.  Между островами всегда сквозняки. А здесь особенно. Дима сказал, что этот ветер постоянный, он разгоняется от пролива Доро (Кафирефс). Видно, ему есть где разгуляться.  Очень резво пошли под парусами. Я не записала точной скорости,  потому что у нас на палубе не работал прибор, который показывает скорость в узлах, а в салон я не спускалась, опасаясь приступов морской болезни.  К слову сказать, вчерашнее шатания от борта к борту не повторились, и я несколько дней наслаждалась спокойной жизнью «старого морского волка», которому никакая качка нипочем.
В 15-20 и в 16-10 нам последовательно повстречались и  быстро скрылись вдали  белоснежные круизные лайнеры AEGEAN PERL  и AQUAMARIN. Привычными маршрутами шли обязательные трудяжки паромы. Вечно спешащие,  виртуозно разворачивающиеся при любой качке и в любой бухте, всего на несколько минут замирающие открытой кормой у пирсов, вскоре они станут нашими постоянными спутниками и хорошими знакомыми.  MIKONOS ANE, VODOFON и самый любимый - BLUE STAR FERRIES.  Позже, в разных портах, мы  неоднократно слушали, как под звуки музыки открывается  и закрывается  его огромная дверка-мостик.
Едва повернули за южную оконечность Кеа на восток,  ветру из Доро стало с нами не по пути, а местного ветра не было или он в этот время устал и  скис. Наступил полный штиль. Немедленно одели  на мою ногу веревочку и отправили меня за борт. Было так тихо, что Дима тоже решил покупаться. Но, в отличие от меня,  с пользой для дела. Он  нырнул с маской под днище яхты и покрутил лопасти винта заросшего ракушками счетчика скорости.  Почувствовав  поддержку, он освободился от наростов и в благодарность заработал.
Когда шли вдоль северного побережья острова Сирос (SYROS) повстречали много маленьких рыбачьих катерков.  Мы  всем доброжелательно помахали руками, нам ответили тем же.

Столица острова Сирос, а заодно  и всех Кикладских островов, город Ермуполис, он же Гермесоград, в северо-восточной части острова, встретил нас разноцветными домиками, очень похожими на домики в Кастельсардо на Сардинии. Только там они как цветы на клумбе или в корзине ограничены стенами крепости, а здесь свободно расползлись по двум  холмам. Ближний к морю холм увенчан храмом с голубым куполом и четырьмя колокольнями, по архитектуре  напоминает мечеть.

В 18-44, за несколько минут до захода солнца, ориентируясь на мачты яхт, мы вошли, как потом поняли,  в рыбачий порт и  пришвартовались правым бортом к пирсу.  Единственный раз, когда нам хватило места на такую вольную швартовку.
Парни с ближайшей яхты  помогли принять концы, и мне не пришлось прыгать на берег, чтобы закрепить их. К слову сказать, и в дальнейшем в каждом порту  находились  понимающе люди, которые вовремя приходили на помощь. Иначе моей работы прибавилось бы.  Вообще швартовка - это отдельная достойная тема.

Швартовка на Кикладах.
Перед входом в бухту нужно обязательно ознакомиться  по лоции с её глубинами.  Яхта – судно килевое, ему подойдет не  всякая глубина. Как правило, в бухтах есть не только марины для яхт, но и пирсы для непрерывно приходящих-уходящих паромов и для рыбацких судов, которым  и  полметра глубины в самый раз.  Яхту  нужно поставить там,  где глубже.
Изредка  на входе в бухту нас встречали специальные представители, которые привлекали внимание экипажа, говорили, вернее, кричали и показывали, куда встать, подходили к нужному месту, руководили швартовкой. Но в большинстве случаев, может только в это время года - все-таки не пик сезона, яхты входят или влетают в бухту и кружат пока экипажи самостоятельно высматривают свободное  место среди своих - в частоколе из мачт. Во всех посещенных нами маринах на Кикладах напрочь отсутствовали муринги – закрепленные на дне веревки, которые удерживают нос яхты (на материке - в Каламаки и в Лаврионе - они были).  Поэтому как мы, как и все остальные,  использовали носовой  якорь. По команде капитана на приличном расстоянии от пирса я опускала якорь и отдавала якорную цепь,  цепь разматывалась, а яхта задним ходом двигалась к пирсу.  Идея простая – яхту с одной стороны тянет на себя и удерживает якорь, а  я другой – закрепленные на берегу швартовы.  Она и не бьется о берег, и не отходит от него. Поднимая или отпуская якорную цепь, я удерживала яхту на близком, но  безопасном расстоянии от пирса, его определял капитан, который контролировал расстояние и натяжение якорной цепи, давал мне команды. Одной рукой управляя яхтой, другой кидал на берег помощникам швартовочные концы и принимал их обратно.  Я при необходимости бегала по бортам и «одерживалась», попросту отпихивалась,  от соседних яхт.  При тесно стоящих яхтах  это было необходимо, не смотря на вывешанные по бортам кранцы – плотно надутые  цилиндрики,  защищающие борта яхт от повреждения друг о друга. Однажды даже попинала черный, идеально глянцевый бок мегаяхты «Адмирал», который всерьез грозил навалиться на нас. Силы были неравные,  подвинулась не огромная  мегаяхта, а мы с «Евангелосом».  Если члены экипажа с соседних яхт не ушли на берег,  они  сами одерживались, спасая свой и наш корпус.  А я наслаждалась властью над тяжелой якорной цепью, данной мне электрическим приводом и пультом с кнопками UP и DOWN.    Когда яхта замирала, растянутая между якорем и швартовыми, я честно шла в душ, а перфекционист Дима еще долго привязывал яхту дополнительными растяжками-стрингами и выправлял ее перпендикулярнее некуда.  Зато уж стояли мы накрепко, какой ветер неожиданно не налети.

 Итак, остров Сирос, по-гречески Сира. Столица Киклад город Ермуполис.  В XIX веке это был крупнейший торговый порт Греции, где жили богатые судовладельцы, поэтому здесь много роскошных зданий с замысловатыми решетчатыми балконами и лепным декором, не уступающих столичным. Я имею в виду не только Афины.  
Как я уже писала, от привычного стиля  кикладских домиков – белоснежных с голубыми дверками и ставнями - его отличает разноцветная цветовая гамма в пастельных тонах.  Вечером мы пошли к похожему на мечеть храму на холме. Это впечатление создавали две симметрично расположенные  колокольни. Он красиво подсвечивался. Улицы в городе идут по кругу вокруг холма.  Мы поднимались по лесенке,  которая вела  прямо к вершине от нашего порта. Где  раньше были судоверфи.  Дима распознал их в заброшенных добротных каменных зданиях по  характерным деталям - широченным  створам ворот. 
8 часов вечера,  на улицах никого кроме кошек, изредка проезжают машины. В этом месте мы впервые столкнулись с неожиданным эффектом обманной оценки расстояния - казавшийся далёким и труднодостижимым храм на вершине, вдруг возник неожиданно близко.  Так же ошибались на других островах Киклад еще не раз.  Наша московская оценка расстояний не работала. Хорошо, что в лучшую для нас сторону. Как и большинство церквей, до которых мы  с трудом добирались,  храм оказался закрытым.  Он  называется Святой Храм Воскрешения Христова (HOLY CHURCH OF THE RESURRECTION OF CHRIST), построен в 1874 году.

Храм Святого Николая

Немного спустились в сторону моря  и  наткнулись на  не менее грандиозное сооружение неоклассического стиля -  Царековь Св. Николая.  В скверике перед ним  находится первый в мире памятник неизвестному солдату - памятник Пропавшего без вести Борца - со спящим львом на обелиске с барельефом фигуры обнаженной по пояс женщины на фронтальной стороне, которая что-то налетописила над своей головой  на чистом греческом языке. Буквально через 100-150 м  - здание театра АПОЛЛОН на площади Вардаки,  по слухам это самый первый в Греции оперный театр, в котором частенько выступали звезды Ла Скала. Он и спроектирован как миниатюрная копия  знаменитого миланского театра.  Через пару десятков метров площадь Миаули, неё украшает  поражающее величественностью и совершенством неоклассического стиля здание мэрии.  Это творение известного немецкого архитектора Э.Циллера по размерам мало уступит  Большому Кремлевскому дворцу. Эрнст Циллер  -  автор лучших зданий Афин, включая королевский (ныне президентский)  дворец, а так же первый олимпийский стадион "Прекрасномраморный" (Kallimarmaro), построенный к самым первым Олимпийским играм  современности  1896 года.  Циллер тогда провел раскопки и повторил древний по форме и материалу античный стадион Ирода Аттика,  он даже  использовал  мрамор из того же месторождения, с горы Пенделикон. На площади Миаули еще стоит памятник какому-то деятелю в полный рост. С якорями на пьедестале и двумя настоящими ржавыми старинными пушечками рядом на лафетах.  Где-то здесь есть археологический музей, но на следующий день мы в него не успели сходить.

памятник Пропавшему без вести Борцу

Здание мэрии. Архитектор Эрнст Циллер

100 метров по короткой торговой улочке от площади Миаули – и бухта.  Справа в южной части – причал для паромов, слева и в центре – яхтенная  марина.  Есть  колонки с водой и электричеством.  А мы-то ошибочно встали в дальний порт за старыми верфями! Сожалели об этом всего несколько секунд.  Особенно я. Шумная, полная огней и ресторанов набережная.  Столики ресторанов вплотную к яхтам, которые нещадно качались волнами от частых паромов. Что делать - столица.   Экипажи сидели  за столиками  с кучей пустых бутылок от пива. Неуютно на борту.   Да и пришвартовано было всего 3 яхты.
«Евангелос» стоит хоть и  далеко от цивилизации, зато там тихо, спокойно и почти нет качки.

Продолжение >>